товарищ, — обратился к Джулии офицер. — Куда вас эвакуируют? Скажите мне, и я найду человека, который проводит вас до сборного пункта.

— О… — засомневалась Джулия. — Название знал мой сопровождающий.

— Скорее всего, это Льюишем, Далидж или ПАЗ-один, — предположил офицер.

Ни одно из этих названий ничего не говорило Джулии.

— Льюишем! — наугад выбрала она. — Точно.

— Ваши фургоны будут около министерства изобилия, — сказал офицер. — Будьте любезны, отойдите в сторонку, и я найду человека, который вас проводит… ага, вот и он. Джексон!

Солдат, которого он окликнул, оказался парнишкой лет восемнадцати; черная форма указывала, что он базируется в Лондоне: надо думать, его родители пустили в ход свои связи, чтобы мальчика не отправили на фронт, а оставили в городских казармах. Такие типы были знакомы Джулии по танцам в общественном центре, и она всегда находила, что они туповаты, но, как ни странно, свободны от благоговения перед партией. Ей вновь повезло: о таком удачном сопровождающем можно было только мечтать. С выпученными от страха глазами Джексон выслушал инструкции, но стоило ему повернуться к Джулии, как лицо его изменилось. С замиранием сердца та поняла, что для него она все еще миловидна.

— Не беспокойтесь, товарищ, — хрипло заверил он. — Доставлю вас в целости и сохранности.

Ее велосипед отогнали в сторону, а ей предложили сесть на заднее сиденье Джексонова мотоцикла. Она не сразу смогла заставить себя обхватить паренька за талию: статус нелица отучил ее от привычки дотрагиваться до окружающих. Но когда он, взяв ее руки в свои, уложил их по всем правилам, ей оставалось только беспомощно улыбнуться. Трогаясь с места, он откинулся на нее — и мгновенно крутым виражом обогнул фургон, так что Джулия от удовольствия ахнула. Когда они набирали скорость, она прижималась к нему все теснее и наконец почувствовала его запах наперекор бодрящему ветру. От него пахло юношей — ну или тем мылом, что используют юноши. Теперь ее ненависть, раскрывшись, превратилась в безудержную жажду авантюр. Никто даже не взглянул на ее документы. Ей везло. Она будет жить.

Министерство изобилия занимало тридцатиэтажную стеклянную башню; перед ее фасадом стояла гигантская статуя обнаженного мужчины, который размахивал косой и одновременно держал перед собой сноп колосьев, благопристойно прикрывающий его пах. Пролы называли этот монумент «Голожопый убивец» и рассказывали домашним, что по ночам он слезает с пьедестала и косой сносит головы непослушным детям. С учетом сцены на мосту Джулия была почти готова увидеть выбитые стекла министерства и побоище в самом разгаре. Ее слегка огорчило, что «Голожопый убивец» стоит, как прежде, выпятив квадратную челюсть и подставив грозную косу палящему солнцу, а минизо, сверкающее в дымке желтым заревом огней, не утратило ни единого стеклышка.

Рядом с монументом были припаркованы два полицейских фургона, к которым прислонились несколько солдат. Джексон остановился позади них и придерживал мотоцикл, пока слезала Джулия, а потом спешился сам, широко улыбаясь от облегчения.

— Ну вот! — сказал он. — Теперь видите, что это пустяки. Бояться нечего, как я вам и говорил.

— Да, — согласилась Джулия. — Напрасно я боялась.

За эти слова она получила еще более широкую ухмылку от Джексона, который положил руку ей на плечо и повел к открытой задней дверце фургона. Когда стало понятно, что он намерен сделать, она инстинктивно замерла как вкопанная. Ей как-то не приходило в голову, что фургоны, о которых шла речь, окажутся полицейскими. Увидев, что она волнуется, Джексон напустил на себя еще более самоуверенный вид:

— Не беспокойтесь. Вас доставят прямиком в Льюишем. Там ничего не было.

— Ничего? — переспросила Джулия. — Что значит «ничего»?

— Ну, просто ничего. — Он неловко пожал плечами. — Не пошлют же они мамочек «Великого Будущего» туда, где небезопасно.

Джулия еще секунду колебалась. Но прочь из Лондона — это прочь из Лондона. И она позволила завести себя в полицейский фургон, стоящий с дверцами нараспашку.

Как принято в фургонах такой конструкции, в заднем отсеке не было ни окон, ни сидений. Все освещение обеспечивалось крошечной лампочкой в потолке, а единственной уступкой комфорту служил брошенный на пол неряшливый кусок ковра. На нем сидели семь женщин на разных стадиях беременности. У каждой комбинезон были подпоясан кушаком антиполового союза, а на груди красовался знак «Великое Будущее». Среди них находилась пухленькая и сильно беременная Гарриет Мелтон.

Гарриет выглядела, как всегда, прелестно: ее сияющее личико и рыжие пряди выделялись даже в еле освещенном кузове фургона. Совершенно новый синий комбинезон, выпущенный в боках по размеру живота, был подозрительно хорошо подогнан по фигуре. Кушак антиполового союза, наоборот, смотрелся как подлинный, но с годами поизносившийся. Знак «Великое Будущее» тоже был изрядно потерт, лента засалилась и обтрепалась. Должно быть, миссис Мелтон нашла перекупщика, предложившего ей эти подержанные вещи. Теперь Джулия вспомнила мешковатую одежду, в которой видела Гарриет во время их последней встречи; видимо, Гарриет уже тогда была беременна — несомненно, от того молодчика, Фредди. Неудивительно, что она пошла в его общественный центр и навела там шороху.

При виде Джулии на лице у Гарриет отразилась настороженность. Джулия с ободряющей улыбкой сказала:

— Ого, и ты тут? Здорово!

— Да, я чрезвычайно рада тебя видеть, — ответила Гарриет, включив свое наилучшее партийное произношение. — Полагаю, ты и не рассчитывала найти здесь свою старинную приятельницу Мэрион Паркер.

Джулия едва не начала озираться в поисках этой Мэрион Паркер, но вовремя поняла, что это псевдоним Гарриет. Ну разумеется, миссис Мелтон определенно раздобыла вместе с этим кушаком и почетным знаком еще и фальшивые документы.

Джулия вклинилась между Гарриет и угрюмой брюнеткой, которая с явным раздражением подвинулась, чтобы освободить место. Гарриет застенчиво и благодарно посмотрела на Джулию. Сама же Джулия редко так радовалась внезапной встрече. После этих месяцев дружеское приветствие казалось настоящим чудом. Успокаивала и мысль о том, что Гарриет находится именно здесь: если миссис Мелтон пустилась во все тяжкие, чтобы гарантированно пристроить сюда дочку, то, по всей видимости, это было самое безопасное место в Лондоне.

Когда один из солдат взялся закрывать задние дверцы, рядом с ним возник Джексон, который начал ему что-то доверительно втолковывать, активно жестикулируя. Тот пожал плечами, и Джексон запрыгнул внутрь, с довольной ухмылкой оглядывая находящихся вокруг него женщин.

— Спокойно, товарищи, — сказал он. — Довезем вас в лучшем виде.

Завелся двигатель. Когда фургон тронулся, пассажирки приободрились, и в течение некоторого времени всеми владело только приятное ощущение беззаботной поездки. Женщины умиротворенно переглядывались. Каждая светилась легким самодовольством, как будто только она резонно сохраняла спокойствие, пока остальные сдуру мотали себе нервы. Но буквально через минуту фургон внезапно ускорился, и это подозрительно смахивало